Муж - астроном, жена - астролог

— Ты мне скинешь карту звездного неба на сегодня? — Тамара уже не скрывала своего раздражения. В пятый раз она сегодня просила мужа. И так почти каждый день уже на протяжение последнего года.

— А вот тебе не все ли равно, на чем свой мракобесный прогноз строить? — съязвил Владимир Георгиевич, поглощая вчерашний борщ в гостиной. — Что кстати на сегодня звезды нам сулят? Избегать глютена? Посплетничать с подругой?

— Нет! — рявкнула супруга. — Вновь вспыхнувшие забытые романтические чувства!

— О как! Учитывая, что мы оба тельцы, тебе позвонит бывший, а мне – Виолетта Каземировна, моя, наверное, уже давно мертвая, учительница математики в пятом классе!

— А ты бывшего не трогай! Я разошлась с ним на почве научных разногласий, между прочим. Он руководствовался лишь своей интуицией, а я каждую ночь карту звездного неба анализирую.

— Все твое отличие от других астрологов заключается в том, что ты каждый свой прогноз дополняешь комментарием типа: «Карту звездного неба предоставил ведущий сотрудник института астрономии РАН! А на деле никакой науки в том, что ты делаешь – нет! Мне только перед коллегами стыдно всегда. Знаешь, как меня называют? Лженамуж!

— Науки нет? Но ты же мне сам говорил, что гравитационная картина вселенной имеет индивидуальный рисунок каждые сутки! Разве не так?

— Во-первых, гравитационная картина вселенной по отношении к земной гравитации ничтожна мала. А во-вторых, гравитация уж точно никак не влияет на курс доллара, нефтяные фьючерсы и на предпочтительный цвет шарфика на католическое рождество!

— А как же теорема Джона Белла? Разве не гласит она, что «не существует изолированных систем; каждая частица вселенной находится в «мгновенной» связи со всеми остальными частицами»?

— Вот только Джона Белла сюда не приплетай! Это квантово-механическая природа явлений! Никакого отношения к лженаукам она не имеет! И вообще, — Владимир Георгиевич швырнул ложку, — борщ остывший, пересоленный и мяса там нет! Но этого, я полагаю, нет в сегодняшнем прогнозе? Пойду Бетельгейзе изучать. Она сейчас наиболее близка к Земле.

— Карту скинешь? — с надеждой в голосе спросила Тамара.

— Я подумаю! — бросил астроном и отправился к себе в кабинет.

Там он открыл ноутбук и включил удаленный доступ к радиотелескопу РАН. На экране побежали сигнатуры звездных скоплений Ориона. Астроном запустил автонастройку на Бетельгейзе, которая по всем расчетам должна совсем скоро завершить свой звездный цикл, превратившись по одной теории в сверхновую, тогда ее вспышка будет размером с диск луны, либо стать черной дырой, которая станет самой близкой сингулярностью к земному наблюдателю. Всего 500 световых лет отделяло от Земли умирающую звезду, светимость которой превышал нашу солнечную в 100 000 раз. Звезда умирала, и это показывали сигнатуры хромосферы, снятой субмиллиметровым радиотелескопом. Вот только когда точно это случится – оставалось загадкой. Первые слухи об ее смерти появились еще в 2009 году, когда звезда начала расти и уменьшать свою светимость. Сейчас уже все данные динамики Бетельгейзе явно кричали об ее скорейшей кончине. Вот только из-за вечно облачной Московской погоды ее можно было наблюдать только в радиотелескоп, что вызывало жуткую досаду в среде русского астрономического сообщества.

Но сегодня стояла такая безлунная и безоблачная ночь, что можно было невооруженным взглядом лицезреть почти весь рукав Ориона Млечного Пути. Владимир Георгиевич закурил сигаретку и вышел на балкон, где стоял его оптический телескоп – подарок жены на свадьбу. Вещь довольно бесполезная. Через такой телескоп можно только Луну разглядывать. Но Луна ученого давно не интересовала.

Астроном поднял голову, взглянул на небо, где находилась Бетельгейзе, и быстро нашел звезду. Бетельгейзе светила уверенно, мерцая в земной атмосфере, как и полагается любой звезде. Владимир Георгиевич глубоко затянулся и выдохнул в сторону гиганта. Тот нервно задергался. Бровь на невозмутимом лице астрофизика приподнялась. Дым рассеялся и Георгиевич повторил фокус с дымом. На этот раз в дыму было хорошо заметно, как объект дрожит, пульсирует и дергается из стороны в сторону. В этот момент запищали датчики радиотелескопа, и астроном рванул к монитору. Сигнатуры зашкаливали и выдавали сумасшедшие цифры, противоречащие всем возможным показаниям. Тогда Владимир Георгиевич вновь вышел на балкон, прикурил еще несколько сигарет, затянулся на полный объем легких, как волк из любимого мультика и выдохнул в Бетельгейзе. А затем быстро посмотрел в оптический телескоп. Бетельгейзе словно сорвалась с места и стремительно начала увеличиваться в диаметре.

—Тамара! — закричал муж, не отрываясь от телескопа. — У меня тут сверхновая! Бегом ко мне!

Звезда продолжала увеличиваться и через несколько секунд закрывала весь обзор окуляра телескопа. Астроном отпрянул от прибора и поднял голову. Звезда заполняла небо.

— Тамара, это не сверхновая! — в ужасе закричал он. — Она летит прямо на нас!

Он стремительно вбежал в комнату и подхватил супругу, которая только вошла. Обняв ее крепко, Владимир Георгиевич забился в угол своего кабинета, который, несмотря на монолитный бетон несущих стен, явно не справился бы с падением самого яркого светила в галактике. Ученый закрыл глаза и как можно сильнее прижался к жене.

— Володь, — прошептала супруга и потрясла немного мужа. — Волооодь! Она у нас в комнате.

— Кто? — спросил Володя, не открывая глаз.

— Бетельгейзе. У нас в комнате Бетельгейзе.

Астроном медленно повернулся.

— Какая-то херня, — научно прокомментировал явление астрофизик. Посреди кабинета завис в воздухе светящийся огненный шар размером с баскетбольный мяч. Шар загадочно переливался пятнами фотосферы, искрил и выбрасывал миниатюрные протуберанцы. — Как такое, твою мать, возможно? Она же прямо тут!

— Может это не она? — спросила Тамара. — Может это шаровая молния? Никто же толком не знает всех видов шаровых молний. В научном сообществе даже нет классификаций шаровых молний.

— Ты бы сейчас про науку бы помолчала, — шепотом произнес ученый, — когда тут такая чертовщина творится. — Он медленно обошел светящийся шар, который никак не реагировал на присутствующих, и вышел на балкон. Несколько секунд пытался вглядеться в место, где была Бетельгейзе, затем посмотрел в телескоп.

— Этого просто не может быть, — пробубнил про себя и пошел к ноутбуку, обходя огненный шар. — Бетельгейзе пропала с неба совсем! Она не взорвалась и не схлопнулась. Мне надо позвонить.

— Подожди минутку, — попросила Тамара, подошла к звезде и поднесла к поверхности ладонь. — Она не горячая. Слега теплая. Но очень приятная на ощупь.

— Это какой-то бред! — продолжал бубнить ученый.

— Смотри, — сказала жена и толкнула Бетельгейзе в сторону супруга. Светило послушно двинулось, но пролетев полметра, остановилось. — Красота какая!

— Мне надо позвонить, — продолжал причитать астроном. Он поднял трубку раритетного дискового телефона и начал набирать номер.

— Володь, — супруга подошла к Георгиевичу и обняла его. — А что ты им скажешь? У тебя в комнате Бетельгейзе? Не дури, положи трубку.

— Она может быть радиоактивной, — прошептал муж.

— Мы бы тогда расплавились и в нефть превратились, — улыбалась жена. — Ну, посмотри какая она пушистая. — Она поднесла звезду к супругу и протянула ее. — Ну, погладь!

— Пушистая, — прокомментировал ученый. — Я просто курил и дунул на нее три раза. А она хренак! И упала, — астроном не прекращал попытки научно объяснить явление.

— Выкурил, значит, самую большую звезду в галактике! Обещал мне на заре отношений звездочку и выкурил ее с неба.

— Как же она прекрасна, — начал успокаиваться муж, всматриваясь в гипнотическую картину огненного шара. — Как живая! И прям завораживает. Смотри, видишь светлое пятно в северном секторе? Это отличительный знак Бетельгейзе.

— Оставим ее себе?

—Ладно, — сдался супруг, — почему нет? — Он обнял жену, поцеловал и добавил сакральным шепотом: — Забыл сказать, это мой подарок на годовщину. Прости, что задержал на пару месяцев. Люблю тебя.

—Вот врунишка! — улыбнулась жена. — Минуту назад тут в штаны делал, а сейчас, значит, подарок! — Она чмокнула его в небритую щеку. — А прогноз то сбылся! — сказала Тамара и прижалась к супругу, достала телефон и прочитала первую же новость: — «Бетельгейзе исчезла с неба. Астрономы не могут прокомментировать явление».

—Я обещал тебе карту звездного неба, солнышко мое! Посмотришь, что нас завтра ждет, на всякий случай?