Глава 28

– Вон… Дом последний… Видишь? – прохрипела Рута, указывая дрожащим пальцем на маленькое одноэтажное строение в конце единственной улицы старого, еще довоенного, поселка. – Чуть побыстрее. Силы меня покидают. Ненасытный стагнум наружу просится. Вот ключ. – Она сняла с себя кулон с изображением руны и протянула Винсу, когда тот подъехал к воротам. – Прислони к считывателям на воротах и входной двери.

Парень взял кулон, открыл ворота и въехал на парковочное место. Затем открыл пассажирскую дверь, вытащил на руках свою любимую и внес в дом, где оказался в одной большой комнате. Огляделся: в одном углу установлена раковина и унитаз, в другом старая металлическая кровать.

– На кровать? – спросил Винс.

– Нет! Стой. Видишь руну Йера в центре на полу?

Пол состоял из дощечек, уложенных правильной ёлочкой. И только в центре его выдержанная геометрия едва заметно нарушалась. Дощечки были чуть-чуть сдвинуты относительно друг друга, образуя два прямых угла, напоминающие танцующих рыб.

– Положи меня туда и присядь, – повелела ведьма и дождалась, пока окажется на полу. – А теперь слушай очень внимательно. Внизу подвал, закрытый люком, на котором я лежу. Люк открывается только изнутри. Я сейчас проникну, открою его и сразу же умру – стагнум сожрет последние силы. Ты спустишься и увидишь большой стеклянный резервуар с красной жидкостью. Это моя кровь, которую я собирала почти пятьдесят лет. Там увидишь канцелярский нож на ступенях. Перережешь мне горло, только поглубже, затем сухожилья на лодыжках и вены на запястьях. Дождешься, пока вся кровь выйдет из меня. Минут десять. Только раздень меня сначала, перед тем как резать будешь. Потом брось меня в кровь и беги как можно дальше, не оглядываясь

– Я не смогу, – ответил Винс, заплакав.

– Я люблю тебя, малыш. Очень люблю. И понимаю, как это страшно. Но если ты этого не сделаешь, я умру навсегда. Там не просто кровь. Это раствор диоксистибата ртути. Твоя девочка – химик и знает что делает. Ионы металла замещают лейкоциты, а сурьма – эритроциты. Остальной состав не меняется. Я уже пробовала его действие на себе. Так что, все получится. Мне понадобится несколько часов для этого. Только не забудь снять с меня пижаму. Хочу надеть чистое и сухое белье.

– Хорошо. Но зачем мне бежать? Я люблю тебя очень, и всю жизнь тебя искал, чтоб потом убежать?

– Ты должен. Или умрешь. Это будет чудовищная метаморфоза не только тела, но и сознания. И я уже никогда не стану прежней. Чувства исчезнут совсем. Останется лишь жажда убивать. И ты будешь первым. И даже не сомневайся – моя рука не дрогнет. Обещай, что сделаешь все и убежишь как можно дальше. А лучше – за периметр. И никогда не возвращайся. Обещай. – Винс молча плакал. – Обещай! – едва смогла крикнуть ведьма. – Тот закивал головой. – А теперь, мой мальчик, поцелуй меня как в первый раз.

Он наклонился к ней и жадно начал целовать ее лицо, а затем губы. Она обнимала его за шею левой рукой и страстно отвечала. Через несколько мгновений Рута исчезла.

Опешив, Винс сел на пол и почувствовал, как задрожали доски. Он резко отполз назад и по вибрации заметил очертания люка. Тут же подцепил кромку, изо всех сил потянул вверх и отбросил его.

Внизу на бетонном полу лежало бездыханное тело возлюбленной. Молодой человек огляделся в поисках лестницы и, не найдя ее, просто прыгнул вниз, стараясь не попасть на Руту.

В мягком приглушенном освещении проглядывался цилиндрический аквариум высотой около двух метров и диаметром примерно метр. Стеклянный резервуар был наполнен красной густой жидкостью, в которой поднимались пузырьки воздуха со дна. В емкость входили прозрачные трубки, в которых, судя по виду, циркулировала кровь, очищаясь в сложной системе, стоящей рядом. К поверхности аквариума вела поворотная лестница с забежными ступенями.

Винс снял все белье с ведьмы и аккуратно его сложил. Поднял тело своей невесты и понес к лестнице. Заметил канцелярский нож на ступенях и остановился. Сел на ступень, прислонил голову Руты к себе и горько, навзрыд, заплакал. Он прижимал к себе возлюбленную и целовал веки. Сильнее прижав к себе тело, он дотянулся до ножа и перерезал запястье левой руки ведьме. Кровь шла неохотно, стекая струйками по белой коже, и Винс перерезал правую руку. Затем выронил нож и вновь прижал к себе невесту, шепча «прости меня».

Через несколько минут запястья уже не кровоточили. Молодой человек уложил аккуратно голову ведьмы на ступень, согнул ей колени и пилящим движением перерезал лодыжки. Потом выпрямил ноги и приподнял тело, чтобы кровь стекала вниз сама. Винс гладил уже совсем бледные икры, словно выгоняя остатки крови, и продолжал шептать «прости меня».

Когда кровь остановилась и на лодыжках, молодой человек опрокинул голову Руты на ступени и прислонил кончик лезвия к шее в районе артерии. Он посмотрел на аквариум, закрыл глаза и с криком отчаяния надавил на нож. Но кровь уже почти не шла.

Обняв любимую и раскачиваясь из стороны в сторону, Винс просидел так около получаса. Затем, еще раз взглянув на аквариум, он поднял худое и обескровленное тело, поднес к поверхности резервуара, поцеловал ее в губы и аккуратно опустил в жидкость. Густая кровь медленно поглощала ведьму, скрывая ее контуры в своей непрозрачности.

Винс проводил ее взглядом и подошел к открытому люку. Затем огляделся и увидел старую деревянную лестницу, стоявшую в углу. Молодой человек долго смотрел на нее, не отрывая взгляда, словно пересчитывая перекладины ступеней.

– Куда я от тебя побегу? – прошептал он и добавил: – Да и какой смысл во всем этом?

Он вернулся на ступени поворотной лестницы, сел и уткнулся в колени, предавшись воспоминаниям и потеряв ощущение течения времени.

Из этого состояния его вывел звук всплеска из аквариума. Винс резко обернулся. Через непрозрачную жидкость невозможно было что-то разглядеть, но там явно было движение. Он поднялся, пытаясь всмотреться. Через мгновение на поверхности мелькнула кисть руки, которую молодой человек не успел схватить. Он вспомнил о старой лестнице в углу комнаты и побежал туда. Схватив ее, он обернулся: прямо перед ним стояла женщина, лишь отдаленно напоминающая чертами лица его возлюбленную. Опешив, Винс выронил лестницу.

– Как же ты красива, – прошептал он и дотронулся до ее лица, изрезанного морщинами в виде древних скандинавских символов. – Я никогда не видел таких чистых и небесных глаз. – Винс провел пальцами по ее безупречным губам. – Если ты не Бог, то кто? – Закрыл глаза, задрал голову вверх и добавил: – Как же я люблю тебя!

– Малыш, – с грустью в голосе обратилась к нему ведьма, – твоя судьба уже была предсказана. – Пальцем выдвинула лезвие канцелярского ножа и резким движением полоснула по горлу любимому. И когда тот начала громко и обреченно хрипеть через перерезанную трахею, она улыбнулась и добавила: – Всякое дыхание да славит Одноглазого.

Затем она позволила ему упасть, истекая кровью, а сама нашла сложенное больничное платье и надела его. Вернулась уже к мертвому телу, села на корточки, макнула палец в кровь, струящуюся из артерии, и прочертила на полу первую линию.

– Брошенный футарк сухожильем связанный…